Последние статьи
|
|
|
|
|
|
Интересный факт
|
|
| Символ & когда-то был в английском алфавите. Сейчас же он гордо называется «амперсанд» и не считается буквой. |
|
|
Google
|
|
|
|
|
|
| Пока ничего не горит... |
Июль в Минске чаще всего бывает дождливый. Неделями небо затянуто плотным слоем облаков, из которых без конца сыпется мелкая водяная пыль. Но в этом году сбилась небесная канцелярия с графика и перенесла, очевидно, поставки воды на Белоруссию на следующий месяц. Вместо положенного дождя Минск заливало солнечное сияние, загоняя редких прохожих в тень. Именно в эти несносные знойные дни приехал в Минск прогуляться по знакомым местам бывший рядовой вермахта, а ныне пенсионер Краузе.
Краузе бывал в Минске в первый месяц войны с Россией, затем его часть двинулась дальше на восток. С востока его всего забинтованного, но живого привезли назад в Минск — в госпиталь. Ему повезло, а большинству его камарадов вообще не довелось вернуться с востока. Из госпиталя инвалид Краузе был навсегда отправлен в фатерланд.
От войны у него остались самые недобрые воспоминания. Только чувство огромного облегчения, что война для него закончилась, оставалось светлым островком в его памяти. Ну а Минск, где он снова встал на ноги, рисовался ему благословенным местом.
Прошло почти сорок лет. Краузе спокойно и счастливо жил на свою пенсию и с удовольствием путешествовал по свету. Устав от Европы, где уже не оставалось для него ничего интересного, Краузе вспомнил про Минск. И вот, проклиная палящее солнце, турист Краузе стоит в центре Минска с картой города в руках и никак не может сориентироваться. Ему захотелось вернуться в гостиницу, но он не мог сообразить, идти ли ему вперед или назад, влево или вправо. Настала странная гнетущая тишина. Казалось, все вымерло. На улицах ни души, только унылые желтые дома и огнедышащий асфальт. Краузе стало не по себе, и он почувствовал себя единственным живым существом во Вселенной...
Но вот впереди, из ворот какого-то гаража вышел солдат, снял с себя гимнастерку и растянулся на лавочке перед странной формы зданием, окрашенным в грязно-красный цвет. Солдат явно нарушил все уставы, выставив голое брюхо под солнышко. Краузе не нравилось, когда нарушаются уставы, но он захотел поскорее избавиться от одиночества и непроизвольно потянулся к солдату. Медленно приближаясь на изуродованных, разной длины, ногах к нарушителю дисциплины, Краузе мучительно размышлял, как бы спросить этого русского солдата попонятнее, как ему попасть в гостиницу, название которой он постоянно забывал и, как на грех, забыл и в этот раз. Несмотря на то, что он побывал в России в своей военной молодости, он не знал по-русски даже «руки вверх!».
Краузе не смог ничего придумать и заговорил, как умел: «Guten Tag, Hotel... Hotel...» При этом Краузе тыкал пальцем в карту, где все было написано по-русски, а значит совершенно бессмысленно для него. Солдат вскочил со скамейки и заговорил. Солдат говорил, а Краузе медленно оседал в обмороке. Русский солдат заговорил с туристом Краузе на великолепном немецком языке, имевшем лишь легкий акцент.
Солдат успел подхватить пожилого туриста. Пыхтя, солдат оттащил Краузе на другую скамеечку, стоявшую в тени, и Краузе пришел в себя. Солдат бегло стал его спрашивать, не вызвать ли ему скорую помощь и не принести ли ему воды. Краузе быстро закивал головой, не решаясь заговорить. Солдат бегом заскочил в калитку в больших воротах и быстро вернулся назад со стаканом прохладной воды. Краузе отпил пару глотков и остановился, подумав, что на таком стакане, скорее всего, вольготно размножились мириады бактерий, вредных для привыкшего к стерильности немецкого желудка. Краузе мобилизовался и стал воспринимать происходящее.
— Вы кто, немец!? — спросил Краузе курносого солдата, явно русского лицом.
— Нет, я пожарник.
— Как пожарник!? Вы же в солдатской форме!
— Правильно, у нас все пожарники в солдатской форме.
Краузе забыл про гостиницу. Ему показалось, что ему все это снится. Оглядевшись вокруг и увидев все ту же палящую пустоту вымершего города, он с горечью подумал, что это все-таки не сон.
— Так это у вас такая альтернативная служба? Вы отказываетесь брать в руки оружие?
— Я бы отказался, но мне, хочешь, не хочешь, осенью в армию на два года идти.
— Так почему вы сейчас в военной форме!?
— Я же вам говорю, что у нас все пожарники носят военную форму, но они не военные, а пожарники.
— Ничего не понимаю. Стойте, а почему вы так здорово говорите по-немецки!?
— А у нас все пожарники говорят на иностранных языках. Вот в нашей команде, например, все говорят по-немецки.
— Но почему???
— Э, да вы не знаете, как тяжело стать пожарником! Кто не умеет говорить на иностранных языках, те идут куда-нибудь на заводы работать, а в пожарку без иностранных языков принимать запрещено.
Краузе внимательно смотрел на курносого солдата и ничего не мог сообразить. Куда он попал? Зачем пожарникам иностранный язык? Видя полную прострацию Краузе, солдат заговорил:
— Да вы, я вижу, мне не верите. Ну вот смотрите: эта униформа на мне? На мне! Это — пожарка? Пожарка! Я говорю по-немецки? Говорю! Так что вас не устраивает?
— Этого не может быть, — Краузе все еще оставался в обалдении.
— Ну хорошо, я вам сейчас докажу. Сейчас я позову своего напарника.
Солдат исчез в калитке и через мгновение вышел в сопровождении долговязого брюнета, одетого в такую же форму. Курносый слегка обиженным тоном сказал долговязому на немецком:
— Вот, Коля, этот господин не верит, что наши пожарники обязаны владеть иностранными языками. Расскажи-ка ему что-нибудь о творчестве Шиллера.
Коля не стал ломаться и заговорил с Краузе на таком же замечательном уровне, как и курносый, не забыв поздороваться:
— В самом деле, пока ничего не горит, и мы свободны, почему бы нам не поговорить о «Разбойниках»? Или вам ближе другие, более современные авторы?
— Э-э..э.. Так это правда!?
— Ну неужели вам надо всю команду вызывать? Так они не пойдут, они в домино режутся.
Внезапно внутри здания раздался пронзительный звон, из калитки высунулся еще один молодой солдатик и закричал: «Тревога, наш выезд!». Тут он заметил Краузе, принадлежность которого к немецкому туристическому сообществу была более чем явной, и быстро бросил ему по-немецки: «Извините, тревога». Все три солдатика исчезли. Через десять секунд рывком распахнулись ворота и из них вылезла наглая морда пожарной машины. Заревел оглушительный сигнал. Из кабины за спиной водителя высунулась рука курносого, но что он кричал, услышать было нельзя.
Краузе непроизвольно пошел вслед за пожарной машиной. Выйдя на перекресток, он увидел в сторонке такси. Он вспомнил название гостиницы и через пять минут был в спасительном холодке гостиничного вестибюля. Краузе тут же хотел выложить пережитую им невероятную историю своим попутчикам, но воздержался. Накануне он обиделся на всю свою группу, потому-то и бродил он один. Они, конечно же, ему не поверят и только посмеются над ним.
* * *
Вернувшись в родной Нидербрах — тихую деревню недалеко от Висбадена — Краузе долго не мог решиться рассказать землякам о фантастической встрече у пожарки, все так же опасаясь быть осмеянным. Когда же, в конце концов, он решился поведать об этом своим приятелям по скату (популярная карточная игра типа преферанса), они высмеяли его самым безжалостным образом. Краузе страшно разгорячился, вскочил с места, разбил кружку о стол и стал кричать, как помешанный. Внезапно он осекся и рухнул без сознания. От гипертонического криза он оправился через две недели. Целая делегация карточных партнеров и приятелей навестила его в больнице, и сообщила ему, что они ему поверили. Не стал бы тихий и добропорядочный Краузе бить посуду и волноваться чуть ли не до смерти, если бы речь шла всего-навсего о вранье. Так эта история стала предметом дискуссий всей деревни и за ее пределами. Что за мозги у этих русских, зачем пожарникам иностранные языки!? Ответ так и не нашелся...
А в Минск точно по расписанию пришел август, и небесная канцелярия спешила наверстать упущенное. Целую неделю с неба не сыпалось, а лилось, и конца этому водонизвержению не было видно. Несмотря на унылую слякоть в целом мире, в кафе «Березка» три друга, три выпускника переводческого факультета Минского иняза, весело отмечали окончание работы в пожарке, помогавшей им укреплять скудный студенческий бюджет в течение последних трех лет. И особенно они веселились, вспоминая Краузе и представляя себе, как тот будет бить себя в грудь и доказывать с пеной у рта, что в СССР все пожарники владеют иностранными языками.
* * *
Мир все-таки очень тесен. Я услышал эту историю от одного из тех бывших пожарников, когда, будучи министерским чиновником, принимал его на работу. Лет пятнадцать спустя я услышал ее отголоски в ресторанчике в Нидербрахе, куда меня совершенно случайно загнала гигантская пробка на автобане. Хозяин ресторанчика заметил необычные номерные знаки на моем «Пежо» и, узнав, что я из Минска, тут же спросил, а правда ли, что в Минске все пожарники обязаны владеть иностранными языками? Я тут же сообразил, в чем дело, и, сдерживая улыбку, ответил как можно серьезнее: «Нет, не все. Пожарником, если повезет, можно стать и с дипломом философского факультета».
Владимир УСОЛЬЦЕВ
«Сослуживец»
Издательство ЭКСМО, 2004, 288 стр.
Интервью с Владимиром УСОЛЬЦЕВЫМ
Отрывки
10 марта 1985 года. В кабинетах разведгруппы КГБ в Дрездене на Angelikastrasse, 4 звонит телефон. Из берлинской штаб-квартиры сообщают скорбную весть: в Москве скончался генеральный секретарь ЦК КПСС Константин Устинович Черненко. Распоряжение: немедленно мобилизовать всех сотрудников, чтобы знать реакцию жителей Восточной Германии на смерть советского лидера. Но молодые разведчики в Дрездене мобилизации решают предпочесть релаксацию: их начальник отсутствует, он поехал на весеннюю ярмарку в Лейпциг, и они вытаскивают припасенную бутылочку шампанского. «Мы с радостью и чувством признательности к Константину Устиновичу опустошили бутылку. В отличие от своих предшественников Брежнева и Андропова он не мучил нас своим бесконечным умиранием и быстро скончался».
«Да, мы были представителями уже нового поколения спецслужб», — вспоминает Владимир Усольцев, который прекрасно помнит тот день.
Усольцев был тогда майором, ему было 37 лет… Полгода спустя его соседом по кабинету стал Владимир Путин. У них были одинаковые имена, одинаковые воинские звания. Спустя 15 лет один из них стал президентом России… А второй вступил в белорусскую Объединенную Гражданскую партию.
О годах службы Владимира Путина во внешней разведке знают только те, кто служил вместе с ним. В середине 1980-х, в годы противостояния двух систем, Усольцев и Путин в течение 25 месяцев работали бок о бок в разведгруппе КГБ в Дрездене, всего в ста метрах от местного отделения немецкой разведки «Штази». Каждый день, сидя за своим столом напротив майора Путина, Усольцев мог наблюдать за своим приятелем и сослуживцем.
* * *
Владимир УСОЛЬЦЕВ, человек, который до некоторых пор предпочитал оставаться неизвестным, отвечает на вопросы «БДГ».
— Владимир Николаевич, толчком к написанию книги, по вашим словам, послужила ложь, которую пишут о Путине «дрезденского периода». Какую ложь в первую очередь вы хотели опровергнуть?
— Все, что было опубликовано о нашей службе в Дрездене, — это просто фантастические выдумки, дикая ложь, ни одного слова правды. «Сколько можно терпеть это свинство?» — решил я. Но это была не единственная причина, по которой я взялся за эту книгу. Просто почувствовал себя в состоянии написать связный, разумный текст и стал писать воспоминания в форме отдельных рассказов.
* * *
— Было ли между вами соперничество?
— Мы занимались абсолютно разными делами. О соперничестве не могло идти речи, для этого не было никаких объективных условий. Нам вдвоем в комнате было комфортно. <...> Мы не были друзьями в настоящем смысле этого слова, мы были коллегами и хорошо друг к другу относились. И это несмотря на то, что мы с Володей совершенно разные люди: у нас разный жизненный опыт (я на 5 лет старше его), разные характеры, разные интересы, разные взгляды даже, он — юрист, я — физик, он — из Питера, я — из деревни. Тем не менее в общении не было никаких проблем, мы очень гармонично психологически сошлись.
После завершения службы мы еще изредка созванивались, но со временем наши контакты сошли на нет.
* * *
— «Путин — на редкость гармоничная личность», — говорите вы.
— Путин на редкость гармонично сложен психически, всякие одержимости ему принципиально чужды. Он очень выдержанный и уравновешенный человек и в то же время общительный, большой жизнелюб. Представить Володю в роли тамады почти невозможно, но он обязательно поддержит веселье шуткой, анекдотом, причем это было всегда вовремя и к месту. В компании с ним скучно не бывает. <...> Это действительно хороший человек, который отличает добро от зла, придерживается цивилизованных норм, для него закон есть закон. Если говорить о сущности его личности, то самое главное — он человек, для которого закон — альфа и омега всего бытия, это у него в плоти и крови. Он прошел юридическую школу и очень многое вынес из нее. Так что если пытаться понять, что представляет собой Путин, то это прежде всего человек, который понимает жизнь общества как следование закону».
— Правда ли, что Владимир Владимирович, уйдя к 90-му году из комитета, даже подумывал податься в таксисты?…
— Когда я последний раз приезжал в Дрезден (это был май-июнь 90-го года), я был уже махровым кооператором. Все рушилось, все разваливалось, и он тоже видел, что дальше служба уже не пойдет. Размышлял, что делать: то ли пойти в юридический кооператив, благо образование позволяет, то ли даже стать таксистом, где он тоже мог бы хорошо работать, потому что потрясающе водит машину (у него быстрая реакция, и он мог вытворять на автомобиле что угодно). К тому времени у него уже была своя черная «Волга», т.е. была материальная база для того, чтобы заняться этой «интересной» работой. Однако волей случая он оказался рядом с Собчаком.
* * *
— Сейчас в Путине-президенте много ли вы видите от Путина-разведчика?
— Настоящий разведчик должен быть всегда господином положения: должен точно знать обстановку, уметь ее анализировать и прогнозировать, понимать психологию людей, уметь увлекать за собой. Он должен быть хладнокровным и уметь при необходимости действовать решительно, не теряя голову в критических ситуациях. Согласитесь, что все это необходимо и политику. <...> Я совершенно спокоен и счастлив за Россию: ей повезло с таким президентом. То, что творилось в стране накануне его избрания, это был просто кризис самого настоящего бардака. А могло ведь случиться все, что угодно: в президентское кресло мог попасть и Примаков, а это означало бы опять торможение реформ на многие годы. <...> Это вовсе не значит, что все, что делает Путин, я одобряю. У меня к нему есть свои претензии: он обижает праволиберальную тусовку, это можно было бы делать как-нибудь поэлегантнее или даже не делать вовсе — вреда большого не было бы. Хотя и это, по большому счету, правильно.
Он делает самое главное: проводит экономические реформы, меняет законодательство, наводит порядок в банковской сфере, наводит элементарный порядок в стране. Ведь управляемость в стране-то была совершенно потеряна. Сейчас она восстановилась».
СПРАВКА. Владимир Усольцев (литературный псевдоним) родился в 1947 году в Приангарье. Закончил Томский университет. Физик, работал в науке, защитил кандидатскую. После окончания так называемого Краснознаменного института, где готовятся кадры для разведки, был распределен в Беларусь. Самостоятельно изучил немецкий язык, в котором, по его же признанию, превзошел свой уровень в физике. Из Беларуси попал в ГДР, где отработал больше пяти лет. Вернувшись в разгар перестройки, окунулся в политические баталии. Бывший советский разведчик переквалифицировался в кооператоры, позже стал владельцем частной фирмы.
Елена Новожилова
«Белорусская деловая газета», № 1443 от 9 июля 2004 г. |
Опубликовал admin
17.07.2010 23:59 ·
0 комментариев ·
19833 прочтений ·
|
|
|
Комментарии
|
|
Нет комментариев
|
|
|
Добавить комментарий
|
|
Пожалуйста, зайдите на сайт для добавления комментария.
|
|
|
Рейтинг
|
|
Рейтинг доступен только для зарегистрированных пользователей.
Для участия в голосовании по рейтингу, пожалуйста, зайдите на сайт через форму входа или зарегистрируйтесь.
Нет данных для оценки
|
|
|
|
Гость
|
|
Забыли пароль? Запросите новый
|
|
|
Календарь событий
|
|
|
|
|
Случайный анекдот
|
|
| «HUEVO — это яйцо по-испански и ваш уровень знания немецкого по-русски». |
|
|
|
Афоризм
|
|
| Воздерживаюсь, но не пропускаю! (застольный афоризм) |
|
|
Counter
|
|
|
|
|
|
ГЛАВНАЯ
СКАЧИВАНИЕ
Навигация
Библиотека
Фотоальбомы
Download
Выпускники
Сотрудничество
О сайте
