Последние статьи
|
|
|
|
|
|
Интересный факт
|
|
| «Симпозиум» в переводе с латыни означает «совместное возлияние». |
|
|
Google
|
|
|
|
|
|
| На каком языке говорили Адам и Ева? |
Признаём мы дарвинизм и эволюцию или не признаём, а ученые всё продолжают искать Адама и Еву. Разумеется, не тех, что были изгнаны из земного рая, а настоящих первых мужчин и женщин на нашей планете. От человекообразных обезьян их отличала не только иная физическая структура, но и прежде всего — способность говорить.
На каком языке говорили Адам и Ева?
Даже в международных академических кругах некоторые считают Виталия Шеворошкина сумасшедшим. Другие ограничиваются тем, что называют его мечтателем. Все сходятся на том, что он утопист. В чем же вина этого русского лингвиста, ставшего натурализовавшимся американцем? В том, что он посвятил свою научную жизнь совершенно безнадежному делу.
Насколько безнадежному, лучше других объясняет сам Шеворошкин: «Препятствия здесь представляются непреодолимыми, почва — зыбкой, а путь поиска — по меньшей мере неопределенным». Он ищет утраченный язык, который называет «праматерью языков», то есть доисторический язык, давший начало всем языкам мира: язык, на котором говорил первый гомо сапиенс, появившийся на Земле, как утверждают палеобиология, около 100 тыс. лет назад.
Трудность заключается в том, что почти никто не воспринимает Шеворошкина всерьез. Его просьбы о выделении фондов, направляемые к американским университетам, регулярно отвергаются, а Йельский университет предложил ему место при одном условии: никогда не обсуждать в аудитории свою «невероятную» теорию. К чести Шеворошкина и ради истины следует признать, что теорию моногенеза языков расценивают как правдоподобную многие лингвисты. Вместе с тем, однако, она считается недоказуемой, а следовательно, и неприменимой.
В самом деле, все лингвисты, включая Шеворошкина, знают, что с течением времени языки изменяются путем изменения слов и грамматических форм, а также путем приобретения и утраты слов. Учитывая относительно высокую скорость подобных изменений, многие лингвисты полагают, что историю языка можно исследовать на «глубину», не превышающую 5000 лет.
Положение становится еще более запутанным, если добавить, что при изучении мертвых языков ученые зачастую не могут опереться на «ископаемые» свидетельства, то есть письменные тексты. Самые древние образцы письменности, обнаруженные в Месопотамии, восходят всего лишь к периоду 6000-летней давности. А в таких регионах, как Италия, переход от доисторического периода к историческому произошел еще позже — каких-нибудь 2700 лет назад.
 «Если бы мы, лингвисты, подобно археологам, обладали ископаемыми материалами, все, конечно же, было бы куда проще, — говорит Шеворошкин. — Однако имеются не менее строгие методы и не менее научно обоснованные концепции, позволяющие реконструировать общие истоки всех языков».
Обратимся к конкретному примеру: по-немецки, по-голландски и по-шведски «рука» произносится «ханд», по-английски — «хэнд», по-датски — «хаанд». Для объяснения такого поразительного сходства можно выдвинуть лишь три гипотезы: речь идет о простом совпадении: слово было заимствовано одним языком из другого; все перечисленные языки — одного происхождения.
Случайное совпадение применительно к стольким языкам математически невозможно, тем более что в этих же языках встречается много других совпадающих или сходных слов. Необходимо исключить и предположение о заимствовании, так как «рука» представляет собой элементарное базовое слово для любого языка. Остается, таким образом, третья гипотеза: об общем корне, иначе говоря, о том, что данное слово восходит к слову того единого языка, на котором люди говорили в прошлом.
В нашем конкретном случае речь идет о прагерманском языке, который, хотя и исчез уже давно, все же может быть реконструирован («рука» на этом языке — «хандуо»).
Следующий шаг — выявление языка, от которого ведут начало как прагерманский, так и латинский (язык, породивший семью романских языков). Этот шаг первым сделал англичанин Уильям Джонс, судья из колониальной Индии. Изучая санскрит — язык, породивший хинди и многие другие индийские языки, он обнаружил в нем элементы сходства не только с латинским и прагерманским, но также с древнегреческим и кельтским языками.
На конференции в 1786 г. сэр Уильям обнародовал свою теорию о существовании некоего общего индоевропейского языка. В дальнейшем ученые доказали, что индоевропейский язык использовался на Ближнем Востоке и в бассейнах Каспийского и Черного морей на протяжении нескольких тысячелетий начиная примерно с 5000 г. до н. э. Затем из него развились санскрит и греческий.
Со временем были выявлены еще девять праязыков, соответствующих по времени индоевропейскому, в том числе афразийский (от которого берут начало арабский и иврит), уральский (породивший финский и венгерский) и алтайский (предок монгольского, японского, корейского).
Уже в XIX в. некоторые лингвисты, нащупав общие языковые истоки и корни, принялись за реконструкцию этих мертвых языков. Однако отсутствие строго научных методов и тенденция к приблизительности со временем сильно дискредитировали саму идею такой реконструкции.
«Я утверждаю, что применение методов, просто заимствованных из арсенала сравнительного языкознания как такового, наподобие тех, что использовались в начале нашего столетия, безответственно и способно привести лишь к искажению результатов, — объясняет Шеворошкин. — Странно вместе с тем, что на Западе, похоже, никто не обратил внимания на методологию лингвистической реконструкции, применяемую с начала 1960-х гг. советскими исследователями. Эта методология научно безукоризненна».
Этот всеобщий ностратический язык
В. Шеворошкин имеет в виду работы В. Иллича-Свитыча и А. Долгопольского, которые в 1963 г. объявили об открытии ими ряда слов, принадлежавших доисторическому языку, на котором говорили на Ближнем Востоке в период, отстоящий от нас на 20–12 тыс. лет, и от которого произошли шесть из десяти выявленных до сего дня праязыков: индоевропейский, афразийский, картвельский, уральский, дравидийский, алтайский.
Независимо друг от друга Иллич-Свитыч и Долгопольский начали анализировать и сравнивать 25 самых стабильных слов каждого языка, слов, никогда не заимствуемых, вроде местоимений первого и второго лица «я — меня», «ты — тебя», а также слов, обозначающих главные части тела: «глаз», «рука», «зуб» и т.д. Затем исследованию подверглись 50 наиболее устойчивых слов и т. д. до 500.
Знания об этом прапраязыке, который окрестили ностратическим (от латинского «ностер» — «наш»), с годами значительно расширились. Сегодня нам известно уже более тысячи слов. Мы знаем также, что в конструкции ностратической фразы глагол в конце, причем глаголы могли быть активными, пассивными и возвратными, и при спряжении глагольные формы первого и второго лица единственного числа образовывались путем прибавления к инфинитиву местоимений, означающих «меня» и «себя».
Из первой изученной тысячи ностратических слов можно заключить, что говорившее на этом языке общество было довольно примитивным и жило охотой и сбором плодов. У них не было еще ни луков, ни стрел; они не выращивали растений, и у них было одно-единственное домашнее животное — собака (на индоевропейском — «куон», на ностратическом — «куйна»).
«Наши исследования, — дополняет В. Шеворошкин, — подводят к заключению, что в ностратическую эпоху человек уже приручил волка. Дело в том, что словом “куйна” обозначается как собака, так и волк. Этот социокультурный факт недавно был подтвержден археологами, обнаружившими кости собаки, возраст которых примерно 15 тыс. лет».
Ностратический язык был языком «жизненно необходимого»: так, он содержал обозначения только для некоторых цветов, причем в большинстве случаев это были слова, которые называли животных того же цвета (примерно как мы сейчас говорим «мышиный цвет»), В нем совершенно отсутствовали слова, связанные с чувствами, состояниями души, такие, например, как «любовь» или «боль». Имелись лишь слова для основных, сущностных понятий — голода, жажды и пр.
В том же году, когда Иллич-Свитыч и Долгопольский объявили об открытии ностратического языка, в Соединенных Штатах африканист Дж. Гринберг опубликовал свое исследование, доказывающее, что все африканские языки восходят к четырем большим семьям.
Однако, в отличие от советских ученых, Гринберг не изучал и не анализировал произносительных соответствий; он просто ограничился тем, что составил списки 300 наиболее устойчиво присутствующих в разных языках слов и провел их сопоставление в поисках общего происхождения. Несмотря на упущения и ошибки такого исследовательского метода, выводы из его работы с годами были признаны почти всеми.
Ободренный этим, американский лингвист решил применить свой метод к изучению языков Американского континента и в 1987 г. объявил об открытии америндейского праязыка, отличающегося от двух ранее известных праязыков — надене и эскимоалеутского, от которых получили свое происхождение все нынешние американские языки.
Со своей стороны В. Шеворошкин, в отличие от Гринберга, и поисках утраченного праязыка стремится опираться на не выпивающие сомнения работы примерно трех десятков своих бывших коллег. «В России ученые продолжают добиваться успехов: недавно они доказали, что баскский язык принадлежит к семье северокавказских, как, вероятно, и этрусский», — говорит он.
Ну а когда можно рассчитывать на выявление «матери» всех языков?
«Изучение собственно праязыка для меня пока просто хобби: чтобы совершить такой прыжок в глубь времен, необходимо предварительно создать прочную базу для разбега, — отвечает ученый. — Владеющее языком человечество появилось в Африке и около 100 тыс. лет назад разделилось на две ветви. Часть осталась в Африке, другая же переместилась на Ближний Восток. Тем самым было совершено первое раздвоение на языковом генеалогическом древе; с одной стороны — африканский язык, с другой — неафриканский.
Этот последний затем поделился на три ветви: восточную, из которой выросли америндейский и австралийский; западную, из которой родились ностратический и денекавказский [древнекавказский?] языки, и, наконец, южную, или конго-сахарскую, представляющую собой языки той части населения, которая приняла решение вернуться в Африку».
В. Шеворошкин убежден, что шаг за шагом удастся восстановить эти три протоветви — восточную, западную и южную — и совершить восхождение к их общему стволу — неафриканскому языку. Когда это будет сделано, останется последний — огромный — прыжок во мрак минувшего: к праязыку гомо сапиенс — «матери» всех языков. Вероятно, это будет совсем небольшая, даже ничтожно малая группа слов...
21.03.2015
Ист. |
Опубликовал admin
21.03.2015 11:09 ·
0 комментариев ·
10927 прочтений ·
|
|
|
Комментарии
|
|
Нет комментариев
|
|
|
Добавить комментарий
|
|
Пожалуйста, зайдите на сайт для добавления комментария.
|
|
|
Рейтинг
|
|
Рейтинг доступен только для зарегистрированных пользователей.
Для участия в голосовании по рейтингу, пожалуйста, зайдите на сайт через форму входа или зарегистрируйтесь.
Нет данных для оценки
|
|
|
|
Гость
|
|
Забыли пароль? Запросите новый
|
|
|
Календарь событий
|
|
|
|
|
Случайный анекдот
|
|
Приезжают два туриста из Германии в Беларусь и один говорит:
— Надо же часы перевести, на сколько здесь время отстает?
— На 20 лет.
|
|
|
|
Афоризм
|
|
Язык - душа нации. Язык - это есть живая плоть идеи, чувства, мысли.
А.Н. Толстой |
|
|
Counter
|
|
|
|
|
|
ГЛАВНАЯ
СКАЧИВАНИЕ
Навигация
Библиотека
Фотоальбомы
Download
Выпускники
Сотрудничество
О сайте
