Хартум. Горячее лето 2005 года
Прислал admin 17.12.2009 23:33
По большому счету, какое нам с вами дело до того, что происходит в каком-нибудь Габоне, Боливии или, например, Ботсване? Что случилось в Сальвадоре или неком Суринаме? Уверен, что многие и не знают, где искать на карте этот самый Суринам.
И лишь когда то или иное событие касается непосредственно вас, когда вы оказываетесь если не участником, то хотя бы его очевидцем, оно врезается вам в память надолго — если не на всю жизнь. Такое случилось как-то и с вашим покорным слугой в Судане. Итак, начало августа 2005 года…
Первого августа все международные СМИ сообщили о начале там массовых беспорядков. Особенно «разбушевался» юг страны и столица, Хартум. Чтобы понять, что происходило в этом самом большом на африканском континенте государстве в те тревожные дни, необходимо иметь представление об обстановке в Судане в целом.
Страну можно условно разделить на северную и южную часть. В силу исторических причин юг населяют христиане, север — мусульмане. Между ними всегда шла борьба: южане противятся установлению мусульманских законов, к тому же на юге живут негры, на севере — арабы, так что конфликт имеет еще и этнические корни. Многие южане вообще не говорят по-арабски. Добавьте к этому запасы нефти на Юге, которые северяне хотят прибрать к своим рукам. Последняя кровопролитная война Севера и Юга продолжалась 21 год и считается самой длинной в истории Африки.
И вот она закончилась. Был подписан мирный договор, а предводитель южных повстанцев, Джон Гаранг, стал в начале июля 2005 года вторым человеком в Судане после президента Эль-Башира. Именно с Гарангом южане связывали свои надежды на улучшение жизни, зная, что этот человек будет отстаивать их интересы в правительстве.
И вдруг, всего лишь через три недели после принятия присяги в качестве вице-президента, Гаранг погибает в загадочной вертолетной катастрофе! Миллионы южан почувствовали себя обманутыми.
И вышли на улицы.
…Первого августа около десяти часов утра машина, за рулем которой сидел наш суданский подрядчик Абу-Саид, попала в пробку на шария Афридия — «улице Африки». Кроме меня, в ней находился один из украинских инженеров, Виктор Гончаров. За четверть часа до этого Абу-Саид пытался провести нас к себе в цех, но вход оказался закрытым. Озабоченный суданец, приемник которого в машине был настроен на местную волну, пробормотал: «Надо быстрее уезжать отсюда» (в смысле, из центра города — И.М.). Только тут мы обратили внимание, что улицы как-то странно многолюдны и не по-хорошему оживлены: забросив уроки, куда-то спешили даже школьники (летом в Судане учатся).
Мы уже знали, что Гаранг погиб, однако и представить себе не могли, во что это выльется. Я попытался выяснить, что происходит. Абу-Саид прямо ответил, что в версию с несчастным случаем, произошедшим с новым вице-президентом, многие не верят — и выходят на улицы выразить протест.
Протесты, конечно, бывают и мирными, но, как вскоре выяснилось, это был не тот случай…
Гончаров, тем временем, пытался связаться по мобильнику с нашим офисом, чтобы предупредить о неожиданном развитии событий, однако связи не было. Он набрал второй номер, третий, четвертый — с тем же результатом. Вот тогда-то до нас стало доходить, что в столице происходит что-то далеко не самое приятное. Наконец, каким-то чудом ответил седьмой абонент — инженер Дучин, который, как оказалось, находился в это время на выезде из Хартума.
Гончаров хотел предупредить его, но тот уже и сам видел, что назревают неприятности. Вроде бы он заметил какие-то пожары; не помню точно, что он тогда имел в виду — первые подожженные магазины или машины (очень скоро и тех, и других оказалось предостаточно!) .
Наша «Шкода», тащившаяся со скоростью пешехода, в районе аэропорта и вовсе встала. Тут мы заметили одну необычную вещь: некоторые из шедших впереди легковушек резко поворачивали направо и старались преодолеть высокий, сантиметров в пятнадцать бордюр, отделяющий встречную полосу. Те, кому это удавалось, если можно так сказать, со всех ног, улепетывали в противоположном направлении. «Шкоде» это было явно не по силам, а повернуть назад мы не могли: нас уже «подперли» задние машины.
Через минуту мы увидели, что так напугало водителей передних машин: человек шесть молодых парней бросались на автомобили и били палками по стеклам. Несколько внушительных булыжников, лежавших на проезжей части, говорили о том, что камни тоже были пущены в дело. Возглавляла группу девица (!), размахивавшая руками и истерически кричавшая что-то. Самым страшным было то, что метрах в десяти перед нами парни били по полицейской машине, в которой, не предпринимая никаких действий, съежились от страха двое блюстителей порядка! Как ни прискорбно, но и солдаты, дежурившие совсем рядом, в аэропорту, тоже не вмешивались.
Нас неминуемо ожидали крупные неприятности. И тут произошло неожиданное: Абу-Саид вдруг вылез из машины и что-то закричал водителям задних машин. Я не понял ни слова по-арабски, но смысл его краткой речи был ясен: он призывал шоферов дать отпор. Это возымело действие — водителей было больше, и парни отступили. В какой-то момент, бросив взгляд вправо, я похолодел от страха: рядом с дверцей «шкоды», с моей стороны, стоял суданец с ножом в руке! Секунду или две спустя я с облечением понял, что это один из водителей, и нож он достал для самообороны.
С горем пополам мы доехали до нашего офиса. Ни о какой работе, конечно, не могло быть и речи. Все быстро собрались и уехали в арендованный нашей компанией офис.
К полудню черный дым заволок Хартум со всех четырех сторон: горели подожженные южанами (а их в столице проживает около четверти) рынки северян. Чуть позже начали поступать сведения об убитых: сначала десятка два или три, потом все больше. Волнения охватили и юг страны. Судан попал на первое место в международных выпусках новостей.
Как оказалось, в первый день беспорядков власти бездействовали три часа. Сколько за это время было сожжено автомобилей, магазинов, разбито витрин и стекол, разворовано товара, вряд ли кто-нибудь подсчитывал точно. Один из наших инженеров, Василий Литвак, на грузовой «Ниве», получив по лобовому стеклу прутом арматуры, сумел доехать до полицейского поста, где было несколько стражей порядка, но… прыгнув в кузов машины, те закричали: «Гони!».
Созвонившись с российским посольством в Хартуме, мы узнали, что нападению подверглась даже машина российского посла, который поехал выразить соболезнование в связи с гибелью Джона Гаранга и попал под горячую руку.
Несколько позже в столицу были введены войска, объявлен комендантский час. На перекрестках появились пулеметные расчеты, улицы патрулировались усиленными нарядами полиции и армии. Тем не менее, беспорядки продолжались: вскоре северяне взяли инициативу в свои руки и начали бить своих обидчиков — южан. Менее чем за неделю количество погибших превысило 130 человек. В те дни у жителей столицы правилом хорошего тона стало не появляться на улице хоть без какого-то оружия — будь то увесистая палка или автомат Калашникова.
Обстановка в стране нормализовалась лишь к середине августа.
Игорь МАТВЕЕВ, переводчик, журналист
Барановичи — Москва — Дубаи — Хартум
«Шаг» (г. Барановичи), август 2005 г.